19. Некоторые не признают молитвы за умерших, потому как, по их мнению, для души есть два выхода: быть спасённой или осуждённой на вечные муки, но тогда в первом и во втором случае молитва бесполезна. Не обсуждая основательности подобного мнения, допустим на минуту действительность вечных и непоправимых мук и бессилие наших молитв положить им предел. Мы спросим: разве при этой гипотезе логично, милосердно и достойно христианина отказаться от молитвы за отверженных? Эти молитвы, как бы сильны они ни были, чтобы освободить их, не являются ли знаком жалости, которая может смягчить их страдания? На земле, если человек приговорён к вечному наказанию, в том случае даже, если у него нет надежды получить прощение, разве запрещается желающему поддержать его кандалы, чтобы уменьшить их тяжесть? Если кто-нибудь неизлечимо болен, нужно ли оставлять его без помощи потому, что он не даёт надежды на выздоровление? Подумайте о том, что между отверженными может находиться дорогой вам человек, друг, может быть, отец, мать или сын, и если, по-вашему, он не может надеяться на прощение, разве вы отказали бы ему в стакане воды, чтобы утолить жажду? в бальзаме, чтобы заживить раны? Разве вы не сделали бы для него того, что вы сделаете для каторжника? Разве вы не дали бы ему доказательств любви и утешения? Нет, это было бы не по-христиански. Мнение, иссушающее сердце, не может соединиться с верой в Бога, ставящего на первое место обязанность любви к ближнему.
То обстоятельство, что муки не вечны, вовсе не означает отрицания временной отверженности, так как Бог в Своей справедливости не может смешивать добра со злом. Отрицать в этом случае эффективность молитвы значило бы отрицать эффективность утешения, одобрения и добрых советов; это было бы отрицанием силы, черпаемой в нравственной помощи желающих нам добра.
