Отвечать добром на зло.
1. Вы слышали, что было сказано: Возлюби ближнего твоего и возненавидь врага твоего. А Я говорю вам: Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, творите добро ненавидящим вас и молитесь за обижающих и гонящих вас; чтобы были вы сынами Отца вашего Небесного, который повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных; -- поскольку, если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и сборщики налогов? -- И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники? Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный. (Евангелие от Матфея, гл.V, ст. 43-48).
2. И если любите лишь любящих вас, какая вам за то благодарность, поскольку и грешники любящих их любят. -- И если делаете добро лишь тем, которые вам делают добро, какая вам за то благодарность, поскольку и грешники то же делают. И если взаймы даёте тем, от которых надеетесь получить обратно, какая вам за то благодарность, поскольку и грешники дают взаймы грешникам, чтобы получить обратно столько же. Вы же любите врагов ваших, творите благо всем, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо Он благ и к неблагодарным, и к злым. Итак, будьте милосердны, как и Отец ваш милосерден. (Евангелие от Луки, гл.VI, ст. 32-36).
3. Если любовь к ближнему является принципом милосердия, то любовь к своим врагам заключает в себе его высочайшее применение, поскольку эта добродетель является одной из величайших побед над эгоизмом и гордыней.
Между тем, в данном случае обыкновенно ошибаются в понимании значения слова любить; Иисус вовсе не подразумевал под этими словами, что нужно чувствовать к своему врагу нежность, как к брату и другу; нежность предполагает доверие; но нельзя иметь доверия к тому, кто, как известно, желает нам зла; нельзя иметь с ним дружеских излияний, так как он может злоупотребить ими. Между людьми, которые остерегаются один другого, не может быть симпатии, существующей между теми, у которых есть общность мыслей; нельзя, наконец, находить одинаковое удовольствие быть в обществе врага или друга.
Это самое чувство проистекает из физического закона -- закона соединения и отталкивания флюидов; недоброжелательная мысль направляет флюидическое течение, впечатление от которого мучительно; доброжелательная же мысль окружает вас приятным притоком; отсюда разница во впечатлении, испытываемом при приближении друга или врага. Значит, любить своих врагов не может означать, что не нужно делать различия между ними и друзьями. Это правило кажется трудно выполнимым, так как ошибочно считают, будто оно предписывает отводить и другу, и врагу одно и то же мест в сердце. Если бедность человеческого языка принуждает употреблять одно и то же слово для выражения различных оттенков чувств, то рассудок должен делать различие согласно обстоятельствам.
Любить врагов -- это не значит, питать к ним привязанность, несвойственную нашей природе, так как столкновение с врагом заставляет сердце биться совершенно иначе, чем встреча с другом; это значит не иметь к ним ненависти, злобы, желания возмездия; это значит искренне прощать им без задней мысли и без всякого условия то зло, которое они нам причиняют; это значит не ставить никаких препятствий к примирению, желать им добра вместо зла; радоваться, а не печалиться счастью, которое им выпадает; протянуть руку помощи в случае нужды; воздерживаться в словах и поступках от всего, что может им повредить; наконец, во всём воздавать им добром за зло без намерения их унизить. Кто поступает так, исполняет условия заповеди: Любите врагов ваших.
4. Любить врагов своих, является бессмыслицей для неверующего; тот, для кого в настоящей жизни заключается всё, видит во враге своём только существо вредное, нарушающее его покой, существо, от которого одна только смерть может его освободить; от этого происходит желание мести; он не имеет никакого интереса прощать, если только не желает удовлетворить свою гордость в глазах света; прощать в некоторых случаях представляется ему даже слабостью, недостойной его; если он не мстит, то тем не менее держит в памяти зло и сохраняет тайное пожелание зла.
У верующего, и в особенности у спирита, точка зрения совсем иная, потому что он переносит свой взор на прошедшее и будущее, между которыми настоящая жизнь является лишь точкой; он знает, что вследствие самого назначения Земли, он должен быть готов встретить на ней людей злых и испорченных; что злоба, жертвой которой он является, составляет часть испытания, которое он должен перенести, и такой возвышенный взгляд на вещи делает его превратности менее горькими, происходят ли они от людей или от вещей; если он не ропщет на испытания, то не должен роптать и на тех, которые являются орудиями их; если вместо того, чтобы жаловаться, он благодарит Бога за испытание, то он должен благодарить руку, дающую ему возможность доказать своё терпение и покорность. Эта мысль естественным образом предрасполагает его к прощению; кроме того, он чувствует, что чем благороднее он, тем выше становится в своих собственных глазах, и чувствует себя вне злобной язвительности своего врага.
Человек, занимающий высокое положение в мире, не считает себя оскорблённым тем, которого он рассматривает как низшего; то же бывает с тем, кто возвысился в мире моральном над материальным человечеством; он понимает, что ненависть и злопамятство унизили и замарали бы его; значит, чтобы быть выше противника, надо, чтобы душа была более великая, более благородная и более щедрая.
