Глава Первая
Существуют ли Духи?
1. Сомнение насчёт существования Духов идёт от незнания их истинной природы. Вообще их представляют особыми существами в Творении, необходимость которых не доказана. Многие знают о них только из фантастических сказок, которыми их убаюкивали в детстве, почти так же, как некоторые знают историю из романов; не стараясь узнать, имеют ли эти сказки, если отбросить все смешные аксессуары, в основании своём истины, люди поражаются только нелепой их стороной; не давая себе труда очистить горькую кожуру, чтобы открыть под ней зерно, они отбрасывают всё, как делают в отношении религии те, которые, будучи оскорблены некоторыми злоупотреблениями, смешивают всё в общем порицании.
Какой бы ни составляли себе идею о Духах, это верование основано на существовании разумного начала вне материи; она несовместима с абсолютным отрицанием этого принципа. Итак, начнём с существования, переживания и индивидуальности души, чему спиритуализм служит теоретическим и догматическим доказательством, а спиритизм -- доказательством очевидным. Абстрагируемся на время от собственно проявлений и, рассуждая последовательно, посмотрим, к каким результатам мы придём.
2. Если допустить существование души и её индивидуальность после смерти, то необходимо допустить также: 1) что её природа отлична от природы тела, потому что, однажды освободившись от него, она не имеет больше его свойств; 2) что она пользуется самосознанием, поскольку ей приписывают радость или мучение, иначе она была бы существом бездейственным и тогда для нас было бы всё равно, что и не иметь её. Допустим это и то, что душа после смерти тела должна отправляться куданибудь. Что же с нею делается и куда она улетает? По общепринятому верованию, она идёт на небо или в ад. Но где находятся небо и ад? Раньше говорили, что небо наверху, а ад внизу; но что такое верх и низ во Вселенной с тех пор, как узнали, что Земля круглая, как знают, что небесные тела движутся, вследствие чего то, что в известную минуту составляло верх, по прошествии двенадцати часов будет низ, и как, наконец, знают о бесконечности пространства, в неизмеримых расстояниях которого тонет взгляд? Правда, что под низом подразумевают также недра Земли; но чем сделались они с того времени, как геология порылась в них? Что сделалось также с этими концентрическими сферами, называемыми небом огня, небом звёзд, с тех пор как узнали, что Земля не составляет центра миров; что само Солнце наше есть одно из миллионов солнц, которые сияют в пространстве и из которых каждое составляет центр планетного вращения? В чём заключается теперь важность Земли, теряющейся в этой огромности? По какой неоправданной привилегии эта незаметная песчинка, не отличающаяся ни объёмом, ни положением, ни особенной ролью, была бы одна населена разумными существами? Рассудок отказывается допустить бесполезность бесконечности, и всё говорит нам, что все эти миры населены. Если они населены, то они также служат жилищами для душ; но ещё раз, что делается с этими душами, когда в настоящее время астрономия и геология разрушили назначенные для них жилища, и особенно с тех пор, как теория, столь правильная, о многочисленности миров размножила их до бесконечности? Поскольку учение о назначении определённого места для душ не может согласоваться с данными науки, то другое учение, более логичное, назначило им жилищем не место, ограниченное пределами, а всё пространство Вселенной: это целый невидимый мир, в котором мы живём, который нас окружает, с которым мы находимся в постоянном соприкосновении. Есть ли в этом что-нибудь невозможное, что-нибудь противное здравому рассудку? Нисколько, напротив, всё нам говорит, что иначе и быть не может.
Но в таком случае, чем становятся будущие наказания и награды, если вы отнимете у них назначенные им места? Заметьте, что неверие относительно наказаний и наград происходит вообще от того, что их представляют при недопустимых условиях. Но, напротив, скажите, что души черпают свои счастье и несчастье в самих себе, что их участь подчинена их нравственному состоянию, что собрание душ симпатичных и добрых есть источник блаженства, что по мере их чистоты они проникают и видят то, что недоступно для душ, менее очищенных, и тогда все поймут это и признают без труда; скажите ещё, что души достигают высшей степени не иначе, как только усиленным старанием улучшить себя и после целого ряда испытаний, которые служат их очищением; что ангелы – это души, достигшие последней степени, которой могут с доброй волей достигнуть всего; что ангелы -- посланники Божьи, которым поручено наблюдать за исполнением Его воли во всей Вселенной; что они счастливы этими славными миссиями, и вы придадите их блаженству цель более полезную и более привлекательную, чем беспрестанное созерцание, которое было бы не что иное, как вечная бесполезность. Скажите, наконец, что демоны -- это не что иное, как души злых, ещё не очистившихся, но которые могут со временем достигнуть совершенства, как и другие, и это покажется более согласным со справедливостью и добротой Бога, чем учение, проповедующее, что они созданы для зла и навсегда преданы злу. Повторяю снова: вот что самый строгий рассудок, самая взыскательная логика, здравый смысл, наконец, могут допустить.
Вот эти души, населяющие пространство, и являются именно тем, что называют Духами ; итак, Духи -- не что иное, как души людей, освободившиеся от своей телесной оболочки. Если бы Духи были некими отдельными существами, то их существование было бы более проблематичным; но если допустить, что есть души, то необходимо допустить, что есть и Духи, которые есть не что иное, как души. Если допустить, что души находятся везде, то необходимо допустить, что и Духи находятся везде. Нельзя отвергать существование Духов, не отвергая при этом существование душ.
3. Правда, это тоже теория, только более разумная, чем другая; но и то уже хорошо, что теории этой не противоречат ни рассудок, ни наука. Если же она, кроме того, подкрепляется и фактами, то, значит, её подтверждают рассуждения и опыт. Эти факты мы находим в феномене спиритических проявлений, которые служат явным доказательством существования и переживания души. Но у многих людей на этом и останавливается их верование. Они допускают существование душ и, следовательно, существование Духов, но отвергают возможность общаться с ними потому, говорят они, что существа нематериальные не могут воздействовать на материю. Это сомнение основано на незнании истинной природы Духов, о которой обычно составляют себе очень ложное представление, потому что ошибочно представляют их существами абстрактными, смутными и неопределёнными, что таковым не является.
Представим себе Духа в его соединении с телом; Дух есть существо основное, потому что он существо мыслящее и переживающее; значит, тело есть не что иное, как временная принадлежность Духа, оболочка, которую он сбрасывает с себя, когда она изнашивается. Кроме этой материальной оболочки, у Духа есть ещё и другая; полуматериальная, соединяющая его с первой. После смерти Дух освобождается от первой, но не от второй, которую мы называем периспритом. Эта полуматериальная оболочка, имеющая человеческую форму, составляет для Духа эфирное, воздушное тело, которое хотя и невидимо для нас в своём нормальном состоянии, но, тем не менее, обладает некоторыми свойствами материи. Итак, Дух – это не некая отвлечённость, а существо определённое и ограниченное очертаниями, которому лишь недостаёт быть видимым и осязаемым, чтобы походить на человеческие существа. Почему бы ему не воздействовать на материю? Лишь потому, что его тело флюидное? Но не в числе ли самых утончённых флюидов, даже тех, которые считаются невесомыми, как, например, электричество, человек находит самые могучие двигатели? Разве невесомый свет не производит химического действия на весомую материю? Мы не знаем внутренних свойств перисприта, но предположим, что он составлен из материи электрической, световой или какой-нибудь другой, столь же тонкой, почему же он не может иметь тех же свойств, будучи направляемым волей?
4. Поскольку существование души и существование Бога, из которых одно является следствием другого, составляют основание всего здания, то прежде, чем начать спиритические споры, необходимо удостовериться, признаёт ли собеседник эту основу. Если на вопросы:
“Верите ли вы в Бога?”
“Верите ли, что у вас есть душа?”
“Верите ли, что душа живёт после смерти тела?”
он будет отвечать отрицательно, или даже скажет: Я не знаю; желаю, чтобы оно было так, но не уверен, что весьма часто значит то же, что учтивое отрицание, облечённое в форму менее резкую во избежание столкновения с так называемыми почтенными предрассудками, то было бы так же бесполезно идти далее, как доказывать свойства света слепому, не допускающему существования света, потому что спиритические проявления есть не что иное, как действие свойств души. С таким неверующим надо следовать совершенно другому порядку идей, если не желаете потерять время.
Если же основа допускается, но не в виде вероятности, а как вещь доказанная, неопровержимая, тогда существование Духов вытекает из неё абсолютно естественно.
5. Остаётся теперь вопрос, может ли Дух общаться с человеком, то есть может ли он обмениваться с ним мыслями. А почему бы нет? Что такое человек, как не Дух, заключённый в теле? Почему же свободный Дух не может общаться с пленённым Духом, как свободный человек с человеком, закованным в цепи? Уж если вы допустили переживание души, то последовательно ли будет не допустить переживание душевных чувств? поскольку души находятся везде, то не естественно ли думать, что душа того человека, который любил нас при жизни, посещает нас, что она желает сообщаться с нами и она использует для этого средства, которые имеет в своём распоряжении? Не воздействовала ли она на своё тело во время своей жизни? Не она ли управляла его движениями? Почему же после своей смерти, с согласия другого Духа, связанного с телом, она не может позаимствовать это живое тело, чтобы проявить свою мысль, подобно тому, как немой прибегает к помощи говорящего, чтобы его поняли?
6. Абстрагируемся на время от фактов, которые в наших глазах делают эту вещь неопровержимой; допустим её в виде простого предположения; мы просим, чтобы неверующие доказали нам не простым отрицанием, поскольку их личное мнение не составляет ещё закона, а доводами положительными, что этого не может быть. Мы будем смотреть на предмет с их точки зрения, и так как они желают оценить спиритические явления посредством законов материи, то пусть почерпнут они из этого арсенала какие угодно доказательства математические, физические, химические, механические, физиологические и докажут посредством а + b, начиная всегда с принципа существования и переживания души:
1. Что существо, думающее в нас во время нашей жизни, не должно больше думать после смерти;
2. Что если оно думает, то не должно более думать о тех, которых любило;
3. Что если оно думает о тех, кого любило, то не должно желать общаться с ними;
4. Что если оно может быть везде, то не может быть возле нас;
5. Что если оно бывает около нас, то не может общаться с нами;
6. Что с помощью своей флюидной оболочки оно не может воздействовать на инертную материю;
7. Что если может воздействовать на инертную материю, то не может воздействовать на существо одушевлённое;
8. Что если может воздействовать на существо одушевлённое, то не может управлять его рукой, чтобы заставить её писать;
9. Что если может заставить его писать, то не может отвечать на его вопросы и передавать ему свою мысль.
Когда противники Спиритизма докажут нам, что этого не может быть, доводами столь же ясными, как те, которыми Галилей доказал, что не Солнце вращается вокруг Земли, тогда мы сможем сказать, что их сомнение обоснованно. К несчастью, до сего времени все их возражения ограничиваются только следующими словами: Я не верю, значит, это невозможно. Они скажут нам, без сомнения, что прежде всего мы должны доказать реальность проявлений; мы им это доказываем и фактами, и рассуждениями; если они не принимают ни того, ни другого, если они отрицают даже то, что видят, то в таком случае именно им следует доказать нам, что наше рассуждение ложно, а факты невозможны.
